Ровно 25 лет назад глубокой ночью у меня дома зазвонил телефон. Звонил приятель с одной радиостанции, который всегда мне подбрасывал «халтурки». А я потом его за это пивом угощал. В виде «отката», ага. Вот и тогда он сказал, что заболела девочка-корреспондент, и надо сделать для радио репортажик из Хамовников, где состоится закладка капсулы в фундамент будущего Храма Христа Спасителя. Я был нетрезв после празднования Рождества, измотан, как собака, но отказываться от халтуры в нашем деле не принято — один раз откажешься, в другой не позвонят. Матеря заболевшую девочку во все тяжкие, я поставил будильник на 6 утра.
Когда я слышу имя Владимира Меньшова, то я, — каюсь! — прежде всего вспоминаю не «Оскар», полученный им за фильм «Москва слезам не верит», не Табакова с деревянными членами в «Ширли-Мырли», и даже не фразу «Дети! Уймите вашу мать!!!» из ленты «Любовь и голуби». Я, как это ни странно, вспоминаю мерзкий фильм режиссера Атанесяна. Который, взяв факт из жизни гитлеровской Германии, — факт о подготовке фашистами малолетних диверсантов, — перелопатил его на советскую действительность, превратив СС и гестапо в НКВД, а фашистов — в советских людей. И снял фильм «Сволочи», который был восторженно встречен нашей власовской проамериканской общественностью.
Сегодня, на Купала, колонны журналистов с камерами и фотоаппаратами потянутся в Калужскую область, в общины родноверов. Почему-то принято считать, что именно родноверы олицетворяют современное язычество.
Не знаю. Язычество — это ведь не столько «религия», сколько кодекс правил по взаимоотношению человека и природы. Не думаю, чтобы родноверы зависели от добычи или улова.
Ну что, братцы. Скоро зазвенят дверные звонки, появятся неестественно громко говорящие люди с целлофановыми пакетами, в доме запахнет едой и морозом, и все начнут вырывать друг у друга телевизионный пульт, чтобы найти такой канал, на котором бы и Президент поздравил, и Бузовой с Басковым не было. Непростая задача… А потом все сядут за стол, и начнут вспоминать, что нам принес год, жить которому осталось совсем недолго.
«Старый Новый год» — пример классического оксюморона из всех учебников. Нелепицы. Терминологического противоречия. Того, чего в реальности быть не может. Как «горячего снега», или, скажем, «холодного пламени». Но он, Старый Новый год, есть. И мы его мужественно отмечаем. (далее…)
