«Власти Чечни негативно отозвались о ролике Слепакова». Не понравился им ролик. Сам Кадыров песню похвалил и даже пригласил Слепакова в Чечню, а вот подчиненным Кадырова ролик не понравился. И весь Рунет сорвался на крик о том, что «опять эти кавказцы пальцы гнут и особого отношения к себе требуют».
Знаете, а вот это не такой простой вопрос на самом деле. Мы часто требуем от кавказцев быть такими же, как мы. И всегда и все нам прощать и понимать наши проблемы и недостатки. «Входить в положение». Но при этом мы совершенно не собираемся становиться такими, как они. И прощать и понимать уже их проблемы и недостатки. И входить в их положение. А это, браццы, как минимум, нечестно.
Разговор о «Музыке в переходе», как это часто бывает, получил свое продолжение, и, что характерно для «Кофейни», вылился в дискуссию об общенациональных проблемах в области культуры. Например, о резком снижении культурного уровня «среднего россиянина» в частности, и всего общества вцелом.
Elena Menelaou: «У нас… настоящая элита [искусства] для развлекаловки. Эти люди [артисты классического жанра] не должны заморачиваться земными текущими проблемами, они творцы и к ним нужно относиться, как к ученым-ядерщикам и т.п. Их творческий потенциал — наше национальное богатство, нужно не дешёвую попсу поддерживать и тиражировать, а качественную музыку, чтобы слух наших детей не был бы оскорблен бузовыми и прочим дерьмом»
«Нужно поддерживать», «не нужно тиражировать»… Елена, Вы думаете, серьезную музыку у нас не поддерживают? Еще как поддерживают! И денег на нее выделяют немало. Но проблема лежит совсем в другой плоскости. К сожалению, попса пользуется реальным потребительским спросом. Это ходовой товар, он приносит прибыль. Сравните заполняемость залов попсовиков и «классиков». Рекламные расценки на «Радио попса-ФМ» и на «Классик-ФМ».
…Башмет рассказывал, что однажды он «по разнарядке» и за хорошие деньги приехал выступать в город Тольятти. А ему там говорят — «А давай мы без концерта обойдемся? Денег тебе дадим, сколько обещали, и ты в Москву уедешь. А концерт устраивать — морока только лишняя. А деньгами не обидим, не переживай!»
Опубликовал в «Кофейне» ролик — профессиональный струнный квартет в подземном переходе исполняет прекрасную, возвышенную музыку, заставляя прохожих вынырнуть на мгновение из суеты и окунуться в Прекрасное… И сразу — одергивающие комментарии: «Если бы мэрия им ещё платила бы за это! А то люди с 5 лет посвятившие себя искусству, получившие лучшее в мире музыкальное образование, вместо того, чтобы блистать на лучших сценах, сидят часами в сырости, в продуваемых цементных коридорах, чтобы вы бросали им мелочь в футляр скрипки! Дома семьи, а вы -романтика!»… «Это ж скрипачи, ё-ма-ё! У них пальцы. Суставы. Чувствительность. А он лабает в холодном переходе в верхней одежде и в шапке. Это катастрофа, личная катастрофа, трагедия и попрошайничество от безнадёги, а нихрена не волшебство и не романтика».
Ребята, ну давайте не ханжить, а? Я по поводу уличных музыкантов. О которых вы вчера проявили столь трогательную заботу. Поверьте: уличный артист вообще и уличный музыкант в частности — это не просто НОРМАЛЬНО, это — ПРЕКРАСНО! Более того — любой музыкант в душе — именно уличный. Ни один концертный зал в мире не даст артисту такого контакта с публикой, как подземный переход или площадь. И эти слова не я придумал, это сказал лауреат международных конкурсов, один из величайших виолончелистов мира, преподаватель московской консерватории Евгений Румянцев. И сказал он это не в интервью, а в ментовке московского метро, куда его в очередной раз приволокли из подземного перехода за попрошайничество: он играл прохожим сюиты Баха.
Насыщенным и плодотворным был этот день. Сегодня я бесчисленное количество раз «умылся кровью» на украинских форумах, получил самые страшные проклятья как для себя лично, так и для всех своих родственников, бывших, настоящих и будущих, а также в очередной раз узнал, что сижу я на большой кремлевской зарплате, которую мне выплачивает лично Путин, жадно отслюнявливая каждую купюру. И не забывая при этом потребовать «отката».
Лирикой и любовью наполнилось мое сердце к закату. И вспомнил я, как однажды пили мы с друзьями пиво на прекрасном, далеком озере в одной небольшой европейской стране, и заспорили мои друзья о том, какая же песня о любви — самая нежная и проникновенная на свете. Тот приятель, что сидел слева от меня, утверждал, что это, без сомнения, несравненная «Бесаме мучо». А другой, тот, что был справа, настаивал, что «Бесаме мучо», конечно, великолепна, но «Утро карнавала» — недосягаема ни для кого во Вселенной по чистоте чувств и глубине проникновения в тему. Надо ли уточнять, что спор закончился безобразнейшим мордобоем, полицией, счетом за разбитую посуду и пятью наложенными в местном травмопункте швами на троих?
С грустью я наблюдаю, что происходит с прекрасной группой «Моя Мишель» после того, как она попала в цепкие лапы продюсера Игоря Матвиенко. Конечно, Матвиенко — непревзойденный мастер в деле «выжимания денег из музыки». В этом ему равных мало, особенно после ухода Айзеншписа. Но «Моя Мишель» — не «Иванушки Интернешенэл», не «Любэ» и не Женя Белоусов, — самые «прорывные» и «хлебные» проекты Матвиенко. «Моя Мишель» — это неожиданный, обескураживающий русский декаданс, привет из начала русского 20-го века, из времени символистов, имажинистов, Малевича, Кандинского и раннего Блока, это нежная незащищенность и хрупкость, которых в хищных столицах давно нет, и которые смогли непонятным образом выжить лишь в далеком, затерянном между Байкалом и Владивостоком крохотном Благовещенске Амурской области. Куда еще не дотянулись руки умельцев «извлекать лавэ из звуков»… (далее…)
