sir_michael`s_traffic

Дело было так. Пошел я вчера, значит, по делам. И взял с собой фотоаппарат, чтобы по пути наловить снимков на клип для блога. Про осень. Ну, и не вышло нифига, конечно. «Вернулся невод с одною тиной». Период сейчас такой, крокодил не ловится. Мироздание вконец обнаглело, не выдает Сэру честно заработанных ништяков, и хоть ты что. Выпендривается. Ну, я тоже не лаптем кроен — раз решил сделать клип, то пусть то Мироздание хоть на ушах ходит. И ничего, что снимков не наловил. Залез в архив, вывернул старье сто раз использованное, и склеил. Не бог весть что, конечно, но зато — «пацан сказал, пацан сделал».

Таким вот, граждане, образом мы и ознаменуем пришедшую ко всем нам осень. Можно подумать, звал ее кто, заразу…

Потерял нужную музыкальную тему. Вроде была на харде, и — как  сквозь землю. Пришлось лезть в коробки с дисками. Перебирая старые CD, нашел болванку, подписанную "Иванов". Удивился — откуда у меня-то?! Никогда не фанател от Иванова… Поставил. Послушал. И так похорошело, будто я большую Гиннесса скушал.  Сижу, слова слушаю… Слова разные все, интересные — "Я был Богом в прошлую ночь, / Я отыскал дорогу и выбежал прочь. / Богом стать просто, если уже невмочь. / И не над чем плакать, дом покидая в ночь…" Честное слово — ведь можно было сидеть и СЛУШАТЬ песню! С удовольствием причем.

Может, конечно, я старею, если начал брюзжать на времена и нравы. Но приемник у меня постоянно гундит всяких музык. И мне кажется, что кроме старья послушать-то толком и нечего… Или мне это действительно так только кажется, и я просто плохо знаю современную музыку? Появляются же всякие… эти…  бизюльки, во. Которые на всех радиоволнах мечтают "стать рачком" (помните хит?).

Вот если кто сейчас скажет, что я не понимаю чего-то, я и спорить не буду. Рачком, оно, конечно, тоже неплохо. Кто ж против-то. Только вот слушать хочется что-то иное… Наверное, это чисто сэрское отклонение, готов признать аномалию…

По просьбам трудящихся —

Александр Иванов
   КРАСНАЯ ПАШЕЧКА

         В конце лета мать с трудом оторвала голову от подушки и слабым голосом позвала Пашечку.
         Уже лет десять прошло с тех пор, как ушел от нее муж, Пашечкин отец, красавец, левун, гулена, бабник, любитель выпить и закусить.
         Мать слегла. Врачи определили полеомиелит, потерю памяти, тахикардию с перемежающейся экстрасистолией, хронический гастрит, чесотку и энцефалопатический сидром.
         – Сходи к бабушке, дочка, – прошептала мать. – Отнеси ей пирожков. Пусть порадуется. Недолго уж ей осталось…
         Бабушка жила одна в глухом лесу, где до ухода на пенсию по инвалидности работала уборщицей в Театре оперы и балета.
         Как-то, заменяя внезапно умершую балерину, она упала в оркестровую яму, сломала ноги, руки, шею, позвоночник и выбила зубы.
         С тех пор уже не вставала.
         Раз в год Пашечка носила ей пирожки с начинкой из продукции фирмы "Гедеон Рихтер". Бабушка радовалась, счастливо улыбалась, ничего не видя и не слыша, и только выбивала желтой пяткой мелодию вальса "Амурские волны".
         Вот и сейчас Пашечка собрала корзинку и, тяжело опираясь на костыли, вышла из дому.
         Все называли ее Пашечкой из-за нездорового румянца, который был у нее с детства. Она страдала рахитом, эпилепсией, слуховыми галлюцинациями и аневризмой аорты. И ходила поэтому с трудом.
         На лесной тропинке встретился ей Алексей Сергеевич Волк, лучший в лесу хирург — золотые зубы, резавший безболезненно и мгновенно.
         У него было размягчение мозга, и он знал это. Жить оставалось считанные минуты.
Еле передвигая ноги, Волк подошел к упавшей от изнеможения Красной Пашечке. Она слабо улыбнулась.
         – К бабушке? – тихо спросил Волк.
         – К ней.
         – Поздно, – сказал Волк и, привалившись к березе, дал дуба.
         Пашечка вздохнула и отошла. Последнее, что она видела, был пробежавший мимо хромой заяц с явными признаками язвы желудка и цирроза печени.
         Она приказала ему долго жить.

Очень часто весьма уважаемыми людьми известная фраза из стихотворения Александра Иванова «Велик могучим русский языка!» цитируется неверно. То то изменят, то се. Чтобы положить этому конец, даю все стихотворение:

«В худой котомк поклав ржаное хлебо,
Я ухожу туда, где птичья звон…
Где надо мною ходит сине небо,
Косматый облак и высокий крон.
Я дома здесь! Я здесь пришел не в гости!
Снимаю кепк, надетый набекрень,
Веселый птичк, помахивая хвостик,
Высвистывает мой стихотворень…
Зелёный травк ложится под ногами,
И сам к бумаге тянется рука…
И я шепчу дрожащие губами:
«Велик могучим русский языка!»