Как-то с юзером Гелэйн разговорились мы о хорях. У нее тогда хорь жил, и моя подруга сдуру себе такую же скотину завела. А хорь в доме, для тех, кто понимает — это супер ваще. Это вечный кайф и непрестанный смех. Но все равно я еще тогда признался, что самый кайфовый зверь для содержания в дому — это ВЫДЕР СВОЛОЧНОЙ, ОБЫКНОВЕННЫЙ. До тех пор, пока я в доме выдера не увидел, я и не представлял, что такое настоящая красота и грация. Выдра… Это метр нежности и ласки. Она мягкая. Она пушистая. У нее широкая, добрая морда и толстые щеки. У нее длинные усы. У нее короткие лапы, которые она умеет прятать в шерсти так, что превращается в большую подушку без конечностей. Выдра не спрыгивает, а стекает со стула, как будто ее вылили из ведра. Все ее движения плавны и исполнены негой, кайфом и удовольствием, как у разогревшейся на солнце женщины. И еще выдра умеет проявлять свои чувства. По-настоящему. Причем так нежно и искренне, что впору прослезиться. Выдра действительно умеет любить так, что у нее можно этому учиться. Когда я об этом рассказывал раньше, мне не верили. А сегодня я нашел ролик, где две влюбленные выдры, находясь рядом друг с другом, просто наслаждаются обществом любимого существа. Мне кажется, это заметно. Или я себя обманываю?
Вот если кто не в курсе, что изображено на этом маленьком снимке, те сейчас в трансе будут. Только надо вот этот текст прочитать: "Эта фотография появилась в ноябре. Она должна была бы стать "Фотографией года" или даже "Фотографией десятилетия". Но она не станет. Фактически, если вы не приобрели этот номер газеты в США, в котором был опубликован этот снимок, то вы скорее всего его никогда не увидите. Это снимок нерождённого младенца, его возраст — 21 неделя. Его зовут Сэмюэль Александер Армас, и его оперирует хирург по имени Джозеф Брюнер. Младенцу был поставлен диагноз spina bifida*, и он бы не выжил, если бы его извлекли из утробы матери. Мать маленького Сэмюэля, Джулия Армас, работает акушеркой в Атланте. Она знала, что доктор Брюнер делает эту удивительную хирургическую операцию. Будучи лечащим врачом медицинского центра при университете Вандербильт в Нэшвилле, он производит эти особые операции на младенцах, находящихся в утробе матери. В этой операции доктор вынимает матку посредством кесарева сечения и делает на ней небольшой надрез, чтобы прооперировать младенца. Когда доктор Брюнер закончил оперировать маленького Сэмюэля, малыш высунул свою крохотную, но полностью развитую ручонку через надрез и крепко схватил хирурга за палец. В Европейском номере журнала Тайм, в статье, посвящённой новому взгляду на беременность, в которой доказывалось, что уже через несколько дней после зачатия формируются главные органы младенца и другие значительные свидетельства формирования человеческой жизни, было рассказано также об этой операции доктора Брюнера. Он сказал, что когда этот нерождённый младенец схватил его за палец — это был самый волнующий момент в его жизни, в этот момент, посреди операционного процесса, он буквально окаменел и не мог пошевелиться. На фотографии это событие запечатлено поразительно чётко. Издатели озаглавили этот снимок "Рука надежды". Текст под фотографией гласит: "Крошечная ручонка 21-недельного зародыша Сэмюэля Александера Армаса появилась из утробы матери, чтобы схватить за палец доктора Джозефа Брюнера, как бы для того, чтобы поблагодарить доктора за дар жизни. Мама маленького Сэмюэля сказала, что они "плакали несколько дней", когда увидели эту фотографию. Она сказала: "Этот снимок напоминает нам, что моя беременность это не болезнь или физический недостаток, это маленький человечек." Сэмюэль родился полностью здоровым, операция прошла со 100% успехом." * Spina bifida — это врождённый неизлечимый дефект позвоночника, при котором человек не способен прямо держаться и нормально ходить. Однако хирургическое вмешательство на стадии формирования позвоночника, когда младенец ещё находится в утробе матери, позволяет полностью устранить этот дефект. Это лучшая фотография из всех, которые я видел в жизни. Нерожденный младенец говорит "Спасибо". Я потрясен. Просто потрясен.
Кого что парит, а меня — две снежинки. Последние дней пять-шесть мир как очумел — несколько раз в день свистит мне в уши про то, что "нет в природе двух одинаковых снежинок". Ну, и ахи и охи по этому поводу. Первое время я терпел. Когда об этом стали говорить знакомые — напрягся. Но когда эту фигню выдала мне юная особа за бог уже знает какой кружкой пива, я не выдержал. Мне, конечно, сейчас неудобно, но меня реально прорвало. Я правда до этого долго терпел. Честно терпел. Как партизан на допросе. Но бесконечного терпения не бывает, правда? И потом — ну что это за бред собачий, — восхищенным голосом, с придыханием, с растопыренными глазами выдавать миру великое откровение о том, что "не бывает двух одинаковых снежинок"? Почему это кажется неестественным, я не понимаю, если мы живем в мире, где ВООБЩЕ нет и никогда не было ничего совершенно одинакового? Вот то, что двух снежинок одинаковых нет, некоторых восхищает. А то, что не существует двух одинаковых кучек дерьма остается незамеченным. Почему-то. И двух человеческих носов одинаковых не существует. И двух одноклеточных организмов. И задниц одинаковых. Вот моя задница — уникальна. Такой никогда не было в природе! И не будет! Запросто можно развить теорию о том, что все Мироздание существовало лишь для того, чтобы создать венец творения — мою задницу. Финальную точку развития Природы. Построить храмы в ее честь. Воздвигнуть ей памятники на площадях. Петь ей гимны. Оправить в раму и собирать бабки за демонстрацию. А фигли — уникальная же задница! Ну реально — другой такой в мире не сыщешь. Нет, вот это никому в голову не придет. А свистеть круглые сутки о том, что "не существует двух одинаковых снежинок" — это пожалуйста. Этот бред не возбраняется. …Короче, за меня ребята извинялись потом. Говорили "Он вообще у нас нормальный, сами не знаем, что это на него нашло". Так что не надо по поводу "двух снежинок". Я необъяснимо злой на эту тему. Почему-то.
…И вот если кто-нибудь сейчас скажет, что ему не хватает снега, метелей, синяков на заднице от гололеда и перьев в носу от чужих пуховиков в метро — пусть пеняет на себя. Сейчас Крещение. Впервые на моей памяти никто по Москве не рубит проруби в это время. Не в чем рубить. На улице — лужи. На стекле — брызги. Дубленка не извлекалась ни разу… А на улицу тянет не потому, что дела заставляют, а потому, что хочется поболтаться по бульварам, поболтать с хиппи, хлебнуть пива на гоголЯх… И ни один мент не сделает замечание, потому что пиво на гоголЯх — это не нарушение идиотского закона, а московская традиция. И нефиг. …И, может, повезет среди бесконечных кавказских "волноломов" увидеть милый сердцу курносый нос. И улыбку. И улыбнуться в ответ. А там — как знать! 😉 Теплая зима — это почти весна. По себе чувствую. Это подарок судьбы — теплая зима. Когда еще увидим такое? Да и увидим ли? Надо пользоваться, пока есть. Потом поздно будет — одни воспоминания останутся.