sir_michael`s_traffic

Ну что – “пока тут некотые тра-ля-ля, третья эскадрилья подчинила ваш самолет”. В смысле, пока мы рассуждали о теоретическом смысле употребления зеленого чая, от Ксифы пришла короткая СМСка: “Про чай. Тимирязевский рынок, ларек 72. Ряд около шоссе”. Пошел, глянул – МАМАДОРОГАЯ! ОН!!! И Конфуций, и Оолонг, и со сладким женшенем. Вот он, сравните! ИМЕННО ТО! Вот как такое может быть?! Решительно не понимаю…

У меня слов нет, братцы. Только слезы восхищения. Я в таком расположении чувств нахожусь, что только петь способен. Здравицы и восхваления. Предлагаю подключиться!

Значит так: там, где “сын”, поем “дочь”. Там, где “Ленин”, поем “Ксифа”. Остальное пусть будет, как есть, очень годится. Поем стоя, со слезой. Ну, как положено, в общем.

Начали!

Или вот еще беда – чай хороший пропал. Зеленый, в смысле. На полках его навалом, и надписи обещают “элитный-преэлитный”, а на поверку оказывается грузинская бурда. Хуже грузинского чая, как известно, может быть только грузинское вино, в какую бутылку не налей и в какую коробку не насыпь, одна тоска и уныние получается. И нехорошие воспоминания о советском прошлом, когда всю страну душили грузинским чаем практически подневольно.

Купил зимой в стихийной лавочке замечательный чай. Он заканчивается уже, угрожающе заканчивается, а замены ему найти не могу – и лавочка та исчезла, и чая такого я больше не видел. Посему прошу – братцы, кто увидит где в продаже такой чай, свистните в два пальца, я тут же прилечу и куплю!

А нормальный, правильный чай от грузинской бурды отличить очень просто. Нормального чая немного надо на чашку. А не полведра. Это раз. При заваривании, минут через 10, вы должны увидеть на дне чашки развернувшиеся зеленые листики. Молодые, без корней и древесины… Это два. И, самое главное, три – заварив чай, вы видите ТОЛЬКО листики. Никакой пыли, грязи, осколков, ошметков, мусора на донышке быть не должно. Только листики в прозрачной зеленоватой воде. И ВСЕ! Остальное – мусор (без преувеличения, именно “мусор”).

Фото искомого чая прилагается. Очень нужно, я без него работоспособность теряю. А работопособность – это главное, что от меня сейчас требуется Граду и Миру…. Нид хелп, одним словом.

Я тут намедни на одном школьном концерте побывал. (Да, да, Сэр теперь ходит на школьные концерты, и уберите эти улыбки!) Подглядывал за этими ребятами часа полтора. Украдкой, как вор. Потому что в лоб пялиться было неприлично, а совсем не смотреть я не мог – зависть не позволяла. Такая волна нежности от них исходила, что ее (нежность) можно было собирать в ведра, продавать у метро и за новой приходить.

…Все-таки, черт возьми, даже в такой никчемной штуке, как молодость, тоже можно  найти положительные стороны! 🙂 При большом желании, конечно. (От зависти это я, братцы, язвить пытаюсь, от зависти…)

Yes. It’s been a hard day’s night, and I’ve been working like a dog, really.

Причем не как “dog” домашний, а как “dog” ездовой. Которого в нарты запрягают и гонят от Аляски до Юкона.

Короче, авария случилась. Пришлось поднимать по тревоге всю команду.

Надо сказать, мои друзья – чуткие и душевные люди, и всегда очень остро переживают все мои трудности, проблемы и неприятности.

(На снимке – МЧИ узнал о неприятностях Сэра и не смог скрыть своей печали)

Ващета, когда МЧИ садится на мое место и начинает устранять накопившиеся неполадки, то даже я сам не могу понять, кто в этом доме Сэр —

(далее…)

Позавчера я попал под снег. Вчера я тоже попал под снег. Когда я и сегодня попал под снег, я взалкал и полез в фотографии годичной давности. И нашел фотографии, сделанные ровно год назад. Ну, почти год – 14 апреля. Так вот братцы, официально заявляю – год назад была весна! Из набухших почек выползали первые листочки, земля была зеленая от травы, небо голубое и облака белые. Короче, было все, чему положено быть весной.

Теперь я официально заявляю – если в ближайшие дни весна не начнется, я на заборе про “Единую Россию” плохое слово напишу. Совсем оборзели… Зла не хватает.

Вот они, снимки от 14 апреля 2010 года. Там их дофига в папке, но остальные – вообще душу выматывают. Этих пока хватит. А то совсем плохо.