Странное дело — дал я вчера фрагмент фильма Станислава Ростоцкого "Доживем до понедельника" только для того, чтобы музыкально проиллюстрировать стихи Николая Заболоцкого, да напомнить о том, что Вячеслав Тихонов тоже петь умеет, но в отличие от "биланоподобных", не считает себя вправе лезть на сцену, — а люди увидели за этим музыкальным отрывком ФИЛЬМ. Настоящий русский фильм, который не адреналин и слюноотделение у зрителя вырабатывает, а заставляет задуматься о том, как вообще стоит жить человеку на этой планете, если уж угораздило на свет родиться…
Мы отвыкли от таких фильмов. Потому что в них все не так, все наоборот по сравнению с традициями Голливуда и сегодняшнего дня вообще. В них, например, диаметрально от позиций сегодняшнего дня перевернуты критерии ДОЛГА.
Этот "неправильный" русский кинематограф не считал, что режиссер обязан зрителю за то, что зритель заплатил деньги за билет, и теперь надо не мешать ему лопать попкорн и получать свою оплаченную порцию впечатлений. И надо непременно сделать ему "хорошо", обеспечить "хеппи эндом", "не грузить" и ни в коем случае не испортить ему настроение тяжкими мыслями! А ну, как в следующий раз билет не купит?! Это мина под индустрию, "некоммерческий подход"…
Русская школа предполагала абсурдную для Запада позицию, исходя из которой обязан как раз-таки зритель. И если ты купил билет — работай башкой, напрягай знания, эмоции, воспоминания, тереби школьную программу и жизненный опыт,РАБОТАЙ! Вкалывай, блин… А если ничего не понял — иди занимать очередь в кассу еще раз, смотри повторно. Снова не понял? Тогда открывай книжки, читай, ходи в театр и думай, думай, нахрена Господь дал тебе несколько мгновений космического времени на осознание собственной персоны. Чтобы жрать? Копить? Рваться к власти? Или для чего-то еще? …Быть русским зрителем — тяжкий труд. Но счастливый.
Сегодня я выбрал для показа еще один фрагмент — диалог между главными антагонистами фильма, учителями, позиции которых диаметрально противоположны. Героиня Нины Меньшиковой считает, что учитель "имеет право", а ученик "обязан". И отношения между ними должны быть, как в армии, а точнее такими, как это изложено в главе Дисциплинарного Устава под поэтическим названием "Старшие и младшие, начальники и подчиненные" (если я ничего не переврал — давненько я не брал в руки Уставов! 🙂 ).
Герой же Тихонова убежден, что "имеет право" как раз ученик, а учитель — обязан, обязан и еще раз обязан. Потому как быть учителем — это не выполнение служебных обязанностей, а высокое служение. Как в монастыре, если угодно…
Обе точки зрения небесспорны. Абсолютных героев (как в Голливуде — "герой всегда в белом!") здесь нет. Ну так на то ведь и кино, чтобы мозгами ворочать, а не попкорн жрать! 🙂 Простите старого солдата за казарменную лексику…
На снимке: режиссер Станислав Ростоцкий ("Доживем до понедельника", "А зори здесь тихие", "Белый Бим, черное ухо", "Эскадрон гусар летучих" и др.)
