Воздух в марте пьянит, как молодое вино. Весна в это время похожа на девочку-подростка, еще не расцветшую, не распустившуюся во всей своей красе, которую она обретет лишь ближе к маю. Пока она робка, не уверена в собственных силах, переменчива — то улыбнется солнцем, то оттолкнет мокрым снегом.Но уже сквозь аспидную кору промерзшей за зиму земли пытаются пробиться первые робкие ростки.
Весна-подросток угловата, стеснительна, она как-то нехотя прощается со снежным покровом, от которого остались лишь грязные серо-белые комья, похожие на застиранную одежду, которую давно пора выбросить.Еще чуть-чуть, и она совсем оттает, засмеется солнцем, закружит свежим ветром без примеси зимних нот, выстрелит в небо салютом из молодых побегов и жаждущих распуститься почек.Внутри каждой почки, как в коконе, спряталось чудо.
Рожденный ползать может летать — так гусеница становится бабочкой.Ну, чем не чудо? Но это будет чуть позже, а сейчас сухая черная ветвь буквально за месяц преобразится, нальется соками, покроется робкими мурашками побегов, а затем и ярким изумрудным нарядом. В природе все чудо, может именно поэтому мы ждем весны, потому что на наших глазах происходит превращение, столь долгожданная метаморфоза. Монохром и сепия сменяются буйством красок. И хочется не пропустить миг, когда под воздействием улыбки весны черное станет зеленым, а серое синим.
Именно в этот период демисезонья как-то особенно остро хочется посыпать нафталином и убрать подальше в шкаф весь свой цинизм и просто поверить, что все будет хорошо.Хотя обычно меня эта мантра скорее пугает, чем вселяет оптимизм.
«Всё будет хорошо».Зачем люди это говорят к месту и не к месту?Разве они не знают, что всё хорошо не бывает.Это слишком абстрактно и не более реально, чем, скажем, мир во всем мире.
Помните, как в нашем детстве Кашпировский давал всей стране установку на добро?»Даю установку на добро!» Всем очень хотелось верить , что добро способно просочиться через кинескоп, зарядить воду, крем и напитать до краев тех домашних, кому посчастливилось в этот момент оказаться у экранов телевизоров.В те годы добро было вполне материально, оно растворялось в трехлитровой банке с заряженной водой, и если вся семья пила эту воду натощак маленькими глотками, вдумчиво, прислушиваясь к себе, то вполне можно было почувствовать, как это самое добро разливается по всему телу, и ни у кого уже не возникало сомнений, что «все будет хорошо», регулярный стул, отменный аппетит, румянец во всю щеку, а также внутренняя гармония нам обеспечены.
На смену Кашпировскому пришел Чумак, с ним тоже было хорошо и надежно.Столько воды из заряженных трехлитровых банок, сколько я пила в своем детстве, не было выпито за все последующие годы.
А когда мода на экстрасенсов и целителей прошла, и вода в банке потеряла свою магическую силу, установка на добро тоже стала эфемерной.
С годами фраза «все будет хорошо» стала вызывать лишь легкую усмешку.
Наше поколение состоит из тех, чьи родители верили в светлое будущее, Кашпировского, МММ и мир во всем мире.На наших глазах папы с мамами только и успевали разочаровываться, может именно поэтому мы больше ни во что не верим так беззаветно, как они и уж тем более как наши бабушки и дедушки.
Мы — нигилисты по сути, больше верящие в собственные силы, копящиеся внутри, чем в заряженную воду и обещания, полученные извне.
Поэтому не говорите мне, что все будет хорошо.Достаточно того, что хоть что-то будет хорошо.По крайней мере это не беспочвенные иллюзии, а то, на что вполне можно надеяться.
Написано mimo Оригинальное сообщение
"Несколько лет назад, посещая детские дома, мы узнали, что у воспитанников мало чего есть "своего". Особенно у детей, которые прошли через несколько учреждений, например, из больницы, попав в дом ребенка, из дома ребенка в детский дом, из детского дома в школу-интернат. За это время теряется все: любимые игрушки, любимые вещи, любимые друзья и воспитатели. Постепенно стирается память о детстве. Возможно сохраняется пара фотографий в личном деле, но редко они потом попадают к ребенку.
